Димочка

Прощай, 2020-й!


Бесстыжий, муторный, проклятый,
погрязший в траблах и блажбе,
прощай, 2020-й!
Скучать не будем по тебе.

Тенёта дней твоих бездарных,
твоих теней безумных нить,
как сон болезненный, кошмарный,
мы постараемся забыть.

Из сердца выдернем занозы,
по новой крылья отрастим.
Лишь тех, кто сеял боль и слёзы,
мы не забудем, не простим.

Воздастся каждому стократно
за слёзы наши и за боль.
Прощай, 2020-й!
Мы сыты до смерти тобой.



   
Димочка

Праздник ещё будет


Празднику душа почти не рада -
целый год дубасили по ней.
Этот год был хуже камнепада,
урагана лютого страшней.

Были дни извилисты и мглисты,
не желал таких бы никому -
а потом нагрянули фашисты,
и вообще настал п...ц всему.

Разразилась каверзная схизма -
мы с одной, разумной, стороны,
а с другой кромешники фашизма,
записные нелюди страны.

Всё бы им кого-нибудь калечить,
всё брехать бы тупо да лажать.
«Мы в стране парадак абеспечым,
и не смей, народец, возражать!»

Но народ теперь у нас отважный,
ибо знает каждый человек,
что фашисты кончатся однажды,
а страна останется навек.

Тараканы, бусики, «Массандры» -
всё уйдёт как мусор в сизый дым,
и душа покатится на санках
по дорогам праздничным прямым.



   

Wish List по-белорусски


Рабочий комбез нацепил Дед Мороз
и тащит подарки под ёлку -
кому-то с волшебной трубой пылесос,
кому-то с принтами футболку.

А нам бы сейчас телевизор такой,
в котором на праздник морозный
поздравил бы нас президент молодой,
а старый вернулся в колхоз бы.



   
Димочка

Оптимизм на грани нервного срыва


Всё плохое когда-нибудь кончится.
Верить в это отчаянно хочется,
мониторить седые пророчества
на предмет утвердительных строф,
утешать себя скудными фактами -
прецеденты имелись, мол, так-то вот -
пессимистов и циников крафтовых
отшивать громогласным «Fuck off!»

Всё плохое и правда кончается,
хэппи-энд однозначно случается,
долгожданное солнце включается
посреди остобрыдевшей тьмы.
Ложь, жестокость, безмозглость пещерная
точно кончатся в час предначертанный -
только есть вероятность плачевная,
что до этого кончимся мы.



   
Череп

Без мозгов прожить нельзя


А давайте все уедем,
не навеки - на полгода -
от ябатек и давыдек,
ников, майков и натах:
пусть живут себе как хочут,
про любимых лясы точут
и в айфоны пальцем тычут,
не втыкая, шо за нах.

Пусть кино себе снимают
про доярок чистокровных,
с Солодухой про калину
хором свадебным поют,
в академиях научных
на попов кивают Повных,
а в Купаловском театре
бульбу оптом продают.

Пусть им проги да девайсы
пишут Эйсмонт и Шакута,
после ящика «Массандры»
проломив друг другу лоб,
а Балаба, лаборантский
нацепив халат на брюхо,
хай вакцины добывает
против всяческих хвороб.

Борщ Ермошина им сварит,
да по тазику на рыло -
хватит вражеские суши
и салями на ночь жрать! -
станет «Миссис Беларусью»
игумéнья Гавриила,
а Кочанова на корте
будет прыгать и скакать.

Как-то так пройдёт полгода -
в турбулентности неслабой
широки будут моменты,
а явления узки:
кто не сдохнет от вакцины,
патентованной Балабой,
тот Кочанову увидит
и удавится с тоски.

И тогда из них хоть кто-то
да поймёт, в чём жизни проза,
по хрустальному сосуду
голой задницей скользя:
можно жить без шайбы, жатки,
автозака и колхоза,
и без Батьки тоже можно -
без мозгов прожить нельзя.



   
Димочка

Рифмодрай


Кончились рифмы.
Во всей Вселенной кончились рифмы.
Об этом сигналил ещё Маяковский,
но его никто не услышал,
а жаль -
и теперь весь мир,
вся мировая стихономика
задыхается без рифм,
как лет через сто задохнутся без нефти
владельцы кабриолетов, предприятия ЖКХ
и производители одноразовых ложечек.

А я задыхаюсь уже сегодня,
я не могу написать
ни «жизнь бардак, в ней всё не так»,
ни «стынет кровь, прошла любовь»,
ни прочих месседжей,
важных для человека
моего среднего возраста.

А если напишу, мне скажут: «Фу-у-у,
ты пахнешь рыбой, забытой в шкафу
во время первой гражданской войны
и не познавшей больше морской волны».

Говорят, учёные уже работают
над этим вопросом
и даже сильно продвинулись
в своих экзерсисах,
что на смену рифмам
скоро придёт
нечто новое,
стопроцентно натуральное и экологически чистое,
без глютена и ГМО.

Но улита едет, когда-то будет -
а жизнь так коротка,
так требует речи...

Родная!
Если завтра я вышлю тебе sms-ку,
и ты не найдёшь в ней
ни «твои глазки как алмазки»,
ни «твои ножки словно кошки»,
не удаляй меня из друзей
не бань и не проклинай тот день,
когда я вкрутил тебя в этот ритм.

Я - жертва мирового кризиса рифм,
тайного заговора постмодернистов,
критиков-сифилитиков,
издателей-морфинистов
и их читателей, снобов и онанистов.

Ни с того, ни с сего вдруг
не стало здесь их,
словозвучий бодрых,
мужских и женских,
ассонансных, смежных,
сквозных, дактилических...
Кто взалкает рифм,
тот хрыч фаллический.

Люди добрые (а также, пожалуй, и злые)
подскажите мне срочно места такие,
где живут ещё рифмы без бед и утайки,
и все их там любят,
и ставят им лайки.



   
Димочка

Разминка Мунка


Грусть нарастает как снежный ком:
в день изо дня за фигнёй фигня.
Если бы Мунк был со мной знаком,
он на мосту б написал меня.
Мол, прозябает в Бобруйске фрик -
всё потерял, ничего не смог -
что бедолаге осталось?
Крик!
Если, канеш, не спугнёт Ван Гог.



   
Свеча

Галилея


Ждёшь хорошей новости как чуда,
только нет хороших новостей -
шестерит без продыху Иуда,
и нахрапом Ирод жрёт детей.
Наши жемчуга попрали свиньи,
истекая бешеной слюной.
С кем угодно дальше - но не с ними,
не в пучину мерзости свиной.

Видишь этих отроков во мраке,
дыбящих кладбищенскую твердь?
Их «подмолодили» в автозаке,
им «нарисовали краской» смерть -
здесь не экономят на забавах.
Чуешь сучий лай со всех сторон?
Это вурдалаки в балаклавах
свой кровавый гнут аттракцион.

Верится не вдруг, но быль упряма:
Галилея вдавлена во тьму.
Встали колом строки Мандельштама,
как и век без малого тому.
Что же впереди - Вторая Речка,
безымянных ям седая грязь?
Знаю, ночь не может длиться вечно -
но она ведь только началась.